Ветры лихие кружились над Ладогой,
Словно драконы, беснуясь и воя…
Что это? – Cойма* Козьмы разудалого
Вышла на водный простор для разбоя.

Шесть чёрных вёсел и два чёрных паруса –
Мрачная весть для купеческих флагов.
Бочки с вином и просоленным палтусом –
Красная дань для озёрных варягов.

Сторожки* знало морское купечество
И не вступало с пиратами в ссору.
Чтобы не стала судьба переменчивой,
Долю товаров отдай лучше вору.

Шторм разгулялся и сойма с пиратами
Села на камни у острова Сало.
Их окружила братва с алебардами, –
Здесь грабежами она промышляла.

В спор за товары вступило оружие.
В гуле пищальном звенели секиры.
Бой был кровавым. Разбойники дюжие
Местных воров всех почти перебили.

Было ли это большим преступлением
Или же благом великим? – Бог знает.
Ночь наступила. Утихло волнение.
Мёртвых героев хор чаек помянет…

Батьку Ондруса скрутили и бросили
В клетку, подобно живому товару.
Он атаманом на Ладожском озере
Был знаменитым, а стал жалкой тварью.

Гордое сердце, как обручем, сковано
Кровной обидой и яростной злобой.
Конунгу участь раба уготована.
Круг унижений – до самого гроба.

Время излечит, научит смирению
Только под сенью Святого Покрова.
Чудо возможно по Произволению
Божьего Духа и Вечного Слова…

В лодку к варягам и бедному узнику
Ангел сошёл и за них стал молиться.
В нём Адриана узнали. Всех в пустыньку
Ради Христа он призвал удалиться.

Словно впадая душой во младенчество,
Пленник тянулся к посланнику в рясе.
Слёзы текли по щекам как свидетельство:
«Боже! Твоим стать рабом я согласен».

Дух всех объял – и варяги увидели,
Как первый грешник восхищен был Богом.
Все согласились, что лучше в обители
Праведно жить, не заботясь о многом…

Думал Козьма о своих похождениях,
Как о кошмаре, – душа изболелась.
Он был крещёным ещё от рождения.
Рос без отца. Знал рыбацкое дело.

Славился с детства кулачным умением.
Тешил гордыню, в боях побеждая…
Но, поражённый чудесным видением,
Вдруг осознал, как далёк он от Рая:

«Сколько я крови пролил человеческой
Ради забавы, хвалы и наживы?!
Каин, лишённый Улыбки Отеческой!
Братоубийца, развратный и лживый!»

«Други, – воскликнул Козьма, – делать нечего.
Надо подумать о жизни грядущей.
Милость испросим у Бога Предвечного.
Словом Своим Он спасёт наши души.

Был Иисус не солдатом, а плотником,
Жил в нищете и дружил с рыбаками.
Наш монастырь из гранита и оникса  
Мы с Ним построим своими руками».

Молча сидели у вёсел разбойники.
Кто-то промолвил: «Пусть будет, что будет.
Узок и труден путь в Божьи угодники.
Злато затопим в Разбойничьей бухте».

Многим была по душе плутократия, –
Ими владела бесовская сила.
Буйных пиратов варяжская братия
В лодке, как в срубце, на дно «снарядила».

Каялся слёзно в своих прегрешениях
Богу Козьма, а за ним – остальные…
Стал Киприаном он в миг пострижения,
Рясу надел и вериги стальные.

Строился братским трудом и молитвами
Храм, словно крепость, большой и высокий.
Стены искрились камнями гранитными.
Птицы и рыбы резвились в осоке.

В невской пустыне, ветрами всклокоченной,
Церковь Христова поднялась из праха…
В небо ветвями вросло непорочное
Белое древо… жилище монахов.

У Киприана любому прохожему
В храме есть артос и место с иконой.
Всё совершилось по Промыслу Божьему.
Озеро Нево вздохнуло спокойно.

Слава разбойнику благоразумному,
Слава тебе, о Святой Киприане!
Ты как маяк светишь миру подлунному,
Души спасая в смертельном тумане!


*Сойма – одномачтовое деревянное речное и озерное судно.
Сторожки – древнее поселение на южном берегу Ладожского озера, где жили пираты (ныне Сторожно).


Читает Вадим Цимбалов