Осипу Мандельштаму

Пока царят кровавые режимы,
я город не увижу знаменитый,
где оглашались буллы и эдикты
правителей и пап непогрешимых.
Не прикоснусь к стенам амфитеатра,
к арене, где казнили для забавы...
и не пройду под сенью той дубравы,
где с Юлием встречалась Клеопатра.

И ветер с Апеннинского предгорья
остудит не моё нагое тело, –
лежать нагим не мне на шёлке белом
под звёздным небом Средиземноморья.
Не мне, устав от ласк в безумном ритме,
от поцелуев и объятий страстных,
от залпов пенных и от буйства гласных,
дремать с женой, не думая о Риме.

Кому тепло отмерено с избытком
под жарким солнцем в сердце Ойкумены,
тот в ванне, вероятно, вскроет вены,
когда невыносимой станет пытка.
Кому достался евразийский холод,
тот к пыткам и страданиям привычен.
У нас в России крестный путь обычен...
и мы, возможно, все погибнем скоро.

27.12.2015