Монахине Варваре
                                                          Линтульского
                                                          монастыря  

          †

Священного Преданья полотно
янтарными бирюльками полно.
На канитель надену горсть одну
и нить в кольцо крестом соединю.

          *

Один монах в пустыню удалился,
в пещере жил и Господу молился,
пока его не съели каннибалы –
кочевники из Северной Сахары.
«Возрадуйтесь о брате во Христе!
Пустынники-отцы, – воскликнул старец, –
свой бренный путь закончил наш скиталец,
Благую Весть вложив в сердца людей!»

          *

На площади играла детвора.
«Кто больше всех соврёт» была игра.
Звенел ручьём весёлый детский смех.
Седой монах шёл мимо, как на грех.
В смятении сказал ребятам он:
– Совсем не так мы в юности играли,
не лгали мы…
             Тут дети закричали:
– Ты выиграл игру, брат Филимон!

          *

Один отец, страдавший косоглазьем,
с другим отцом столкнулся на террасе
монастыря.
          – Зачем летишь, как ветер? –
Разгневанно он встречному заметил. –
Ты лучше, брат, смотри, куда идёшь!
– А ты иди, куда взираешь, отче! –
Ответил брат. – Зачем скосил ты очи?
Прошу тебя, моё бревно не трожь.

          *

На паперти с протянутой рукой
бедняк сидел.
             Игумен на него
повысил глас:
          – Не стыдно ли тебе
рукав пустой показывать теперь?
Недавно ты слепым был, Божий раб…
– Возрадуйся прозренью, настоятель!
К моим глазам притронулся Создатель,
от счастья вдруг я стал десницей слаб.

          *

Латал дыру однажды старец в крыше.
Хотел поднять он молоток повыше,
чтобы забить поглубже гвоздь, однако
он отвлечён был молодым монахом.
– Ты посетил убогий мой приют,
чтобы узнать, как гвозди забивают?
– Нет, я хотел услышать, как взывают
к Святым, когда по пальцам больно бьют.

          *

– Я слышал, что с тобою живший брат
почил уже… Занять я был бы рад
то место, где он жил, – сказал монах. –
Не в тягость ли тебе мой бренный прах?
– О да, мы с ним делили кров и хлеб…
Был ростом мал покойный мой келейник.
Твой бренный прах велик, – сказал отшельник, –
не знаю, как ты влезешь в этот склеп.

          *

– В вертепе спать с животными опасно!
Там заболеть чумой или проказой
не сложно… – так отца Серапиона
монах один мирским учил законам.
– Уж сколько лет мне кролик спину грел
и курочки кудахтали под ухом,
и козочки постель стелили пухом.
Никто из них пока не заболел.

          *

Вздохнул монах: «Мне восемьдесят два,
мой дуб спилить пора бы на дрова,
но перед тем повеселюсь пока, –
съем бычьего немного языка…»
Вздохнул ещё: «Мне разгонять тоску
зазорно тем, что изо рта скотины.
Уж лучше я себе на именины
из двух яиц яичницу спеку!»

          *

– Известно всем, что Церковь называет
святыми тех, кто в браке пребывает.
Но почему так, отче? – Часто в браке
до ругани доходит и до драки… –
спросил монах у старца как-то раз.
– Ты знаешь, брат, там мучеников много…
Поэтому за всё восхвалим Бога! –
Ответил тот, слегка прищурив глаз.

          *

Почтенный муж не мог спокойно спать, –
мечтал стяжать он Божью благодать.
В пустынный скит пришёл издалека,
чтоб гласу внять святого старика…
– Когда же Бог мою развеет грусть?
– Ближайшие пять лет жизнь будет трудной.
– А что потом?
          – Потом в глуши безлюдной
ты к трудностям привыкнешь как-нибудь.

          †

Священного Преданья полотно
янтарными бирюльками полно.
На канитель надену горсть одну
и нить в кольцо крестом соединю.