1.

Всё случилось спонтанно. Кто главный затейник –
и не скажешь. Жестокость? – Мы были детьми.
На опушке лесной мы нашли муравейник – 
непонятный, живой, переменчивый мир.

Кто-то крикнул запальчиво: «Будет вам жарко, 
красномордые твари! Кусачее зло!» –
и, «геройски» облив муравейник соляркой,
чиркнул спичкой… Что дальше – понятно без слов.

Мы смеялись: «Смотрите! Ведь сразу не дохнут!»… 
и топтали спасавшихся: «Стой! Не живи!».
Билось пламя, душа обожженная глохла... 
Каждый должен – «как все», потому что в крови –

беспощадный дворовый закон: «Брат за брата!»,
всех деливший на «наших» и «всех остальных».
Огорошил он нас, «без вины» виноватых,
неожиданной ношей бездонной вины.

…После? – Взгляды, безвольно скользящие мимо…
Мы скрипели зубами, когда на земле
рядом с чёрным стволом, точно тень Хиросимы,
проступил сероватый дымящийся след…

2.

Брат, такая Эпоха – сплошные дилеммы.
Знаешь, чем не дыши – виноват без вины.
В разговорах, как порох – «запретные» темы – 
те, что делят на «наших» и «всех остальных».

Всё, что нами потеряно – непоправимо,
что навылет прошило тебя и меня – 
это тени твоей и моей Хиросимы –
на земле, на воде, на снегу, на корнях…

Слов не надо! Меня ты читаешь по вдоху,
по тому, как молчу... Ты поймёшь, что почём.
Мы молчать научились. – Такая Эпоха. – 
Ей случалось живых добивать кирзачом.
-----------------------------------------------------
Нараспашку окно. В дом сочится Сочельник.
Курим в небо, и нимбом становится дым.
Ниже – город, беспомощный, как муравейник.
И мальчишка со спичками замер над ним…

31.03.2016