Когда мы пришли в эти края, ветер был смугл,
Поезда шли только в депо.
Мир к тем годам стал неисчерпаемо кругл,
Но об этом знал только Ли Бо.
Он брёл по горам в парче с головы до пят,
Он нёс колокол и барабан.
И не мог понять, на какой неистовый ляд
Небо свесило тучи в его стакан.

А ты была этим небом; ты была, как горный янтарь;
Была, как лазурь; была, как вишнёвый день.
Ночь, собираясь спать, забиралась с ногами на твой алтарь.
Двери тебе отпирали домовые клана мэнь-шэнь.
Порою ты растекалась за немеркнущей далью дна.
Иногда ты шла, словно дождь над ванильным Такла-Макан.
И всякий раз, когда заря прилетала к тебе одна,
Ты подливала чайные сны спящему Бо в стакан.

Я не знал всего этого. Я жил ниже на пару параллельных шагов.
Предопределение относило меня течением вбок.
Там тени моих запоздавших врагов
Брели по колено во тьме, а поутру уходили в док.
И пока смуглый ветер перебирал радуги в твоих волосах,
Вращая крылья твоей Сампо,
Я прошептал: да, пульс времени пока ещё бьётся в наших часах,
Но Огнекудрая уже идёт по тропе Ли Бо.