Шёл я по морю, а всё – по колено,
Взором царапая карту вселенной.
И так было ладно, да вышел мне крен на
Остров – янтарный Буян.
Там с клёкотом в небе кружили иные,
Там атлас вселенной сшивали святые,
Сидя в сияньи по самые выи,
Глядя в океан.

Вот тут и возник я из тины и пены –
Вскормленный ядом солёной Селены.
И было вестимо: грядут перемены,
Дабы изничтожить изъян.
Там – в  коло, который вели водяные,
Тебя охранил я от Дыя и Вия,
И наглядеться не смог на черты. И
На русальный стан.

И, выбравшись вон из зыбучего плена,
Шли мы, обнявшись, всенощно, вседенно.
И звёзды лучилися Богоявленно.
Ветер пел – рьян и румян.
И реяли – мрачны – над нами стихии.
Брели мы по морю, да вышли сухие.
Видно не зря нам с тобою, my dear,
Свет прозренья дан…