«И душа моя не приняла этого кушанья…»
                                                    «Рассказ о четвёртом путешествии Синдбада»

…Маг похвастался куклой из полусукна:
«Посмотри, на тебя так похожа она.
Я кольну её в сердце, опустится мгла,                        
И почувствуешь ты, что любовь умерла».

Маг подкидывал в пламя остатки святынь,
Предлагая плоды и лукавых рабынь.
Оживали драконы на ручке ковша,
И от пищи чужой отвернулась душа.

Нет, не смог я отведать тех странных плодов,
Испугала прекрасной рабыни любовь.
Маг чертил пентаграммы, в них воздух алел,
Набухая от яда языческих стрел.

Я увидел, как в танце рабыня моя
То уходит в огонь, то летит из огня,
Как дрожат её бёдра, томя и маня,
А коснусь – по ковру ускользает змея.

В чашах чёрного дерева пенился яд,
И бессмысленно плавал друзей моих взгляд.
Чёрный маг расплескал чёрный смех конопли,
И друзья мои, чавкая, ели с земли.

Чёрных молний гнездо растревожила ночь.
Шерсть покрыла друзей. Им не мог я помочь.
Погибали они, одержимы едой.                                    
Ждали их вертела и ножи поварской.

Кровь сочилась из книг, но на липком полу
Я задумал сломать колдовскую иглу.
Как смотрел я в беззвёздную душную высь,                  
Как я душу свою умолял: распрямись!..

Из распухших, пульсирующих пентаграмм
Мерно капала кровь на разгромленный храм,
Закипала в траве, в ярой меди ковша,
Но… густела трава! Возрастала душа!