Покрытый вечной изощренностью плюща
и проседающий под тяжестью былого,
совсем состарился, внезапно отощал -
наш летневременный приют, теперь прощай..
Какое странное, неправильное слово..

В останках дома чья-то добрая рука
рисует видимость обыденных деталей:
еще хранят тепло каминовы бока,
и дым от шишек снова рвется в облака,
и дюнный берег - лучше всяких там италий;

прибрежный воздух полон сырости морской.
И вяло-сохнущие полотенца где-то
за нескончаемой дворовою листвой
вновь наполняются и влагой, и тоской
по уходящему уже в июле лету.

Рассаду мха рассыпав щедро по крыльцу,
холодный ветер вырывается на волю;
морщин добавивший и дому, и лицу,
надрывно шепчет, что давно идет к концу
все, что считалось просто данностью живою.

Сосна-соседка спрячет старые глаза
прикрыв их искренность покровом светлой грусти.
Но вдруг покатится янтарная слеза,
и, нить последнюю со вздохом развязав,
сосна уставший дом в небытие отпустит.