Солнце крадётся меж сонных ветвей.
Ветрены нынче погоды, изменчивы.
Спальник натянут до самых бровей –
холодно в комнате маленькой женщины.

Ей бы в зимовье да слушать о чём
в печке ведут разговоры дровишки.
Рыжики выведать за кедрачом,
чай вскипятить в самоваре, на шишках.
Вволю отведать рассветов речных,
пробуя каждый на стих.

Нет, угораздило... Лодка худа,
кружит её неживая вода,
на перекаты кидая.

Память цепляет за камни крылом:
что горевать о недавнем былом
или далёком не близком.

*

Сумрак лениво ползёт по углам.
Чудится, Образ шепнул: "Аз воздам..."

Сон прерывая тревожный, она
птицею прочь из уюта гнезда.
Нежиться – хлопотно слишком.

Сколько упущено солнечных дней!
В лужице ловкий пострел-воробей
ловит на завтрак букашек.
На Воронцовских прудах суета:
на воду кряквы выводят утят,
делят на "наши – не наши".

В маленькой женщине радость тиха.
Счастье, когда удаётся строка,
следом нахлынет другая.
Хлеб принести для утиных детей...

Счастье, когда не послышится: "Пей..."
или "На вынос... с вещами", –
кто-то из нави вещает.

Капельниц жала, укус комара, –
не содрогнётся от боли рука,
солнечный свет источая.
Новое фото, объём, полутень.
Нехотя движется к осени день.

Счастлива. Значит, живая.