Я рисую тебя — получается ерунда:
Дирижабль, застрявший в спутанных проводах;
Целый мир как пустое блюдо на трёх китах;
Раскалённая бездна, в которой кипит металл;
Пожираемый диким огнём саксаул в песках;
Слово «вечность» на несуществующих языках —
И ни линии чёткой, только вода, вода…
Ускользаешь, свиваешься кольцами, как удав,
Ни одной из глубинных тайн своих не отдав.

Напряжение. Искры рвутся из недр листа,
Собираются в странный и неземной мираж,
И в трясущихся пальцах плавится карандаш,
И графитовый след течёт, превращаясь в нить,
Чтобы сказку и явь незримо соединить,
Порождая слова, влекущие, как магнит:
То, что целое море мыслей не в силах смыть;
То, что больно и сладко, будто дитя, носить;
То, что будет в меня впечатано навсегда.

И неважно, в каких мы странах и городах,
И неважно, о чём ты хочешь меня спросить —
Я тебе априори на всё отвечаю «да».