От звезды Вифлеема - сквозь века ресницы
Луч ниспосланный вестью благою струится,...

Наташею Ростовой – на первый бал столетья
Лети, цветок из хвои, божественный наив,...

Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился,
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:
"Востань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей."

Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,...

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.

Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Позволь мне долго-долго вдыхать аромат твоих волос, жадно окунать в них все свое лицо, как измученный жаждой путник окунает лицо в воду ручья; перебирать их пальцами, как тончайший благоуханный платок, чтобы дать свободу воспоминаниям.
Знала бы ты, что я вижу, что я чувствую, что слышу в твоих волосах! Их дивный запах увлекает мою душу в мечты, как других людей — музыка. Твои волосы навевают сон, полный снастей и парусов; они вмещают в себя безбрежные морские просторы и теплые муссоны, манящие меня в чарующие края, где синева бездонна, где воздух пропитан знойным ароматом южных плодов, листвы и человеческой кожи.
В океане твоих волос проступает наполненная печальными напевами гавань: она заселена крепкими парнями из разных стран и удивительными кораблями, причудливые и летучие контуры которых проступают на фоне беспредельного вечного жаркого летнего неба.
Касаясь твоих волос, я остро вспоминаю сладкое томление долгих часов на диване в каюте прекраснейшего корабля, разнеженное убаюкивание на чуть заметных волнах, среди цветов, ваз и сосудов с прохладной водой.
Жгучий зной твоих волос обдает меня дурманящим запахом табака, опиума и восточных сладостей; мрак твоих волос открывает мне блистающее сияние безбрежной тропической лазури; на пленительных берегах твоих волос...

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.