Когда приковывает к каталке,
переживаешь такой катарсис,
трындец  — по-русски переиначим,
какой вовек не придёт к ходячим.

А впрочем, может прийти другое,
когда нельзя шевельнуть ногою:
всем обгоняющим, быстрым, первым
поддать захочется жёсткий пендель.

Наш путь — отталкиваться, толкаться
от точек пристальных бифуркаций,
где с неба смотрят: какой там опыт
в беде и в радости сердце копит?

Кому-то пряник, кому-то розга,
кому-то в двадцать опухоль мозга.
Нас спросят, когда мы веки смежили,
не сколько жили, а как мы жили.