Где-то там, на далекой планете,
Где пять солнц и зеленый закат,
Проживают суровые йети,
Они шишки и камни едят.

На земле засыпают холодной,
Просыпаются утром в снегу,
Умываются жижей болотной,
А потом добывают еду.

Но родился один – не суровый,
Очень нежный, пушистый, смешной,
Был не серый, какой-то лиловый,
Романтичный  и с доброй душой.

Вечерами сидел над обрывом,
Где какие-то знаки чертил
На камнях, и казался красивым
Ему в небе рисунок светил.

Что же делать с ним? Йети не знали.
Не такой как другие, чужой.
Головами сурово качали
И считали ошибкой большой.

А лиловому все было нужно
Рассмотреть, отыскать и понять,
Когда спать уходили все дружно,
Оставался один - рисовать.

Но таким ощущал одиноким
Он себя под огромной луной,
Что рассказывал звездам далеким,
Как всю жизнь представляет иной.

В ней гуляют лиловые йети,
Обожают они рисовать
И сидеть на камнях  на рассвете,
И о чем-нибудь вместе мечтать.

Только звезды его понимали
В этом сером суровом краю,
Как могли – в темноте утешали.
Уходил он в пещеру свою.

И частенько  на каменном поле
Шевелилась лиловая тень -
Размышляя о собственной доле,
Грустно йети бродил целый день.

Что-то странное вдруг промелькнуло
У далекой холодной реки,
Фиолетовым цветом качнулась
Тень вторая. Всему вопреки

Оказалось, что есть и другие
В сером мире цветные друзья,
И они, как и он,  "не  такие"...
Расставаться отныне нельзя!
 
...Где-то там, на далекой планете,
Где пять солнц и зеленый закат,
Непривычно-лиловые йети
На камнях до рассвета сидят.