Это – яростный, сумбурный,
соловьиный, смелый снег,
освистав дворцы и урны,
совершает свой набег.
Ослепительно, разбойно,
сыплет, сыплет, все – впопад,
потешаясь над резьбою
барельефов и оград.
Словно гравий по витринам,
словно по щекам – наждак,
выгнув звонкие ветрила,
вдоль домов летит чужак.
Дирижер на Эспланаде,
духовых ему не жаль...
Глянь – музей сырой громадой
взмыть готов, как дирижабль!
Корабли безлюдных улиц
светят стеклами кают.
Все уснули и проснулись.
Снег вторгается в уют.
Белый ангел пролетает,
грех прошедший отпустив,
чтоб собор, где планетарий,
вновь к звезде вознес кресты.
На снегу – размыты тени
и засыпаны следы.
Стыдно, что сдаемся лени,
что ни дружбы, ни вражды...
В надвигаемых потемках
по стеклу – алмазно – пыль.
Возле Домского поземка –
вензель, локон ли, ковыль...
Снег бушует, снег пирует –
нескончаема казна.
Жарь, метель, напропалую!
Завтра будет белизна!
От мелодии бесовской –
боль и радость! Пой и плачь!
На одной струне басовой –
Паганини, снег, скрипач...